[Чертенок в лиловом]

Немного об идеальных планах...

- Всё, Габи, меня эта ситуация откровенно достала! – Дина плюхнулась на кровать кузины и умоляюще посмотрела на Габриэллу. – Мы должны что-то сделать! И ты обязана мне помочь, иначе станешь виновницей гибели великой любви!
Габи улыбнулась попытке Дининого шантажа, потом беспомощно пожала плечами.
- Слушай, Дин, я, конечно, могу попросить Вэла сделать первый шаг и даже уверена, что он мне не откажет. Но только потом всё будет ещё хуже.
- Да, он сочтёт Эдди не только предателем, но и трусом, - согласилась Дина и вздохнула. Габи покачала головой.
- Вэл вовсе не считает Эдди виноватым в том, что произошло, - объяснила она. – Как и никого не считал. Просто… со всеми ребятами всё более или менее утряслось, и только Эдди сделал такую трагедию, что упустил момент. И чем дальше, тем больше запутывается.
- Упрямый как осёл, - немного не в тему подтвердила Дина и пнула Габин тапочек. – Я ему хвалю-хвалю твоего Вэла, а его с места не сдвинешь. Одно что Телец по гороскопу!
Габи проследила за полётом своей домашней обуви, потом улыбнулась.
- Может, запереть их где-нибудь вдвоём и не выпускать, пока они всё не выяснят? – шутливо предложила она. Дина слабо махнула рукой.
- Угу, только Эдди сразу уткнётся в мобильный интернет, делая вид, что ничего не случилось и что никого вокруг не существует, а Вэл примется искать выход из той западни, в которую мы их заманили. И ведь, заметь, найдёт!
Габи рассмеялась, признавая Динину правоту, и предложила ещё один вариант.
- Тогда какая-нибудь авральная ситуация. Обвал в пещере. Телефонной связи нет, второго выхода тоже. И им придётся работать вместе, чтобы выбраться наружу.
- А потом на радостях избавления они обнимутся и расцелуются… - Дина пнула второй тапочек и покачала головой. – Как мы обвал организуем? Сверху камешки скинем? Как в пещеру заманим? Как одних оставим? Брось, это несерьёзно. Тут нужен настоящий, продуманный, осуществимый план. Чтобы без осечек. Потому что второго шанса не будет.
Габи испытующе посмотрела на кузину, потом прищурилась.
- Почему мне кажется, что твои последние фразы относятся не к чему-то абстрактному? – лукаво поинтересовалась она. – И почему у меня уже сейчас внутри что-то замирает от нехорошего предчувствия? Только не говори, что я в твоём плане играю главную роль.
- Ну, не самую главную… - Дина сделала умоляющие глаза и потянула кузину за руку. – Ну, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! Это же не только ради Эдди. А ещё и для твоего Вэла. Сама же потом мне благодарна будешь!
- Дин… - Габи высвободила руку и предусмотрительно отодвинулась подальше. – А тебя не смущает, что все твои идеальные планы до сих пор терпели неудачу? А ведь они тоже придумывались из самых лучших побуждений.
- Но в итоге же всё заканчивалось отлично! – Дина с завидной искренностью захлопала глазами. – И потом, я учла все свои предыдущие ошибки. И продумала все возможные исходы дела. В трёх случаях Эдди и Вэл помирятся, ещё в двух всё останется, как сейчас, и никто не заподозрит нашего вмешательства. Габи, ну соглашайся уже! У меня доводы заканчиваются, а ты тут Клеопатру из себя строишь!
Габи удивлённо хмыкнула.
- И что, по твоему мнению, должна делать сия Клеопатра? – с ощутимым интересом спросила она. Дина спрятала победную улыбку и небрежно передёрнула плечами.
- Всего-то сделать вид, что тебя понесла лошадь. Не отнекивайся, я знаю, что ты вполне прилично сидишь в седле. Эдди бросится за тобой, остановит лошадь и, воодушевлённый своим подвигом, почувствует, что снова достоин быть Вэлу другом. Я же позабочусь о том, чтобы от Вэла не ускользнула ни одна подробность этого спектакля, и тогда он, конечно, благодарный за спасение его девушки, забудет всё, что было, пожмёт Эдди руку и…
- И будут они жить долго и счастливо, - закончила Габриэлла, с трудом удерживая себя от того, чтобы рассмеяться в голос. Нет, Динин план был вовсе не плох и, на первый взгляд, не таил в себе никаких опасностей для участников операции, но услужливое воображение нарисовало придуманные Диной сцены в слишком ярких красках. Габи так и представила себе гордого Эдварда с задранным вверх носом, лёгким движением руки отбрасывающего назад сверкающую на солнце чёлку; обнимающего его, Дину, Габи, а заодно обеих лошадей и возносящего хвалу всем им же Вэла; довольно потирающую ладошки и подмигивающую кузине Дину; и потом всеобщее ликование с танцами, песнями и фейерверками – всё в лучших традициях Диснеевских мультфильмов. – Дина, где мы возьмём лошадей? Как заставим Вэла бездействовать, когда мне будет угрожать опасность? И как мне потом после всего этого смотреть ему в глаза?
Дина сморщила нос.
- Счастливо. Довольно. И влюбленно. Как всегда. – Она скинула наконец свои тапочки и забралась на Габину кровать с ногами. – Чего ты вредничаешь? Я же сказала, что всё продумала. И с лошадьми, и с твоим Вэлом. Ну, поволнуется он две минуты. Зато потом мы сможем все вчетвером в «Диснейленд» сгонять – помнишь, как хотели? И в университет один пойдём. А то Эдди уже всерьёз начал другие варианты продолжения учёбы рассматривать. И всё из-за какого-то недоразумения! - Габриэлла нахмурилась, вспомнив, чего именно стоило Вэлу это «недоразумение», но Дина не обратила на неё внимания. – Габи, я не хочу в Массачусетс! Мне Исландии по гроб жизни хватило с её снегом и холодами! Я хочу в Стэнфорд! С тобой! И с Эдди! И я готова ради этого на многое!
- Даже рискнуть вашими с Эдвардом отношениями? – не поддержав шутливого тона кузины, спросила Габриэлла. – Ведь если он догадается о твоём замысле…
Но Дина махнула рукой.
- Ты же не скажешь, - уверенно ответила она. – А больше некому. И, кстати, я уже договорилась на завтра об аренде двух лошадей в Джентри-парке. И условилась встретиться с Эдди в полдень. Тебе осталось только позвонить Вэлу и назначить ему свидание в то же время в указанном мной месте. И завтра разыграть перед Эдди испуг, а потом безмерную благодарность. И учти, что я обязательно сделала бы для вас то же самое!
- Убойный довод! – рассмеялась Габи и крепко обняла кузину. – Только пообещай мне, что я никогда не окажусь на месте Эдди, даже если речь будет идти о спасении моей жизни.
- Обещаю, - торжественно произнесла Дина, скрестив за спиной пальцы.

* * *
Дина продумала все мелочи. Оставив кузину в условленном месте дожидаться Эдварда, сама она отправилась перехватывать Вэла, дабы иметь возможность контролировать его действия, когда начнётся придуманный ею спектакль. Ареной было выбрано большое поле, примыкающее к тому самому парку, где работал прокат лошадей. Кроме того, с одной из сторон этого самого поля тянулся рваный овраг достаточной глубины и ширины, чтобы отбить у Вэла желание штурмовать его на мотоцикле или без оного в случае попытки парня броситься на помощь якобы попавшей в беду Габриэлле. Заслышав приближение уже узнаваемого гула мотора, Дина ещё раз прокрутила в голове объяснительную речь по поводу отсутствия на означенном месте кузины и нащупала в кармане мобильный телефон, с помощью которого собиралась послать Габи сигнал о начале операции. Габриэлла же, используя сигнал телефона в качестве раздражителя, должна будет незаметно пришпорить лошадь и возопить о помощи, призывая Эдварда спасти её от взбесившегося животного. Эдди, разумеется, тут же вскочит на вторую лошадь, предусмотрительно оставленную им Диной, ну а дальше…
Дина подавила довольную улыбку и устремилась навстречу Вэлу.
- Габи сейчас подойдёт, - предупреждая его вопрос, как можно искреннее заявила она. – Мы с ней с утра на лошадях решили покататься. А тут Эдди… Ну и Габи захотела взять у него пару уроков, раз уж случай такой подвернулся. И… немного увлеклась…
Вэл совершенно спокойно отреагировал на имя Эдварда – Дина специально следила за ним во все глаза, чтобы не выпускать нити игры из своих рук, - а потом вдруг недоумённо поднял бровь, словно сомневаясь в верности услышанного.
- Габи? Берёт у Эдди уроки верховой езды?
Дина насторожилась. До этого момента озвученный только что предлог казался ей самым незыблемым кирпичиком во всём её гениальном замысле. Но тон Вэла был таков, словно парень знал нечто неизвестное Дине и неучтённое ею в собственном плане.
- Да, он же в Лос-Анджелесе несколько лет в конном клубе состоял, - с изрядной долей осторожности ответила Дина, изо всех сил стараясь казаться непосредственной и равнодушной. – У него даже кубок какой-то там есть. А у мистера Престона на столе фотография, и Эдди там верхом на вороном жеребце, а конь на двух ногах, а две – в воздухе…
Дина не знала, зачем вдруг начала выкладывать Вэлу всю эту информацию. Словно хотела убедить его – или себя? – в том, что Эдвард – опытный наездник. Но разве могло быть иначе? Кубок… И фото… Тот, кто не умеет обращаться с конём, никогда не сможет удержаться в седле, подняв скакуна на дыбы. Правда, Эдди почему-то упорно отказывался поведать Дине историю столь впечатляющего снимка. И пыль с кубка совсем не стирал. И всеми способами отказывался прокатиться сегодня с Диной на лошадях. Дина тогда решила, что ему просто неинтересно еле-еле ползать по лесу на казённых тихонях, и пообещала Эдварду, что они, расставшись с Габриэллой, продолжат прогулку пешком. А сама подсунула ему кузину с двумя лошадьми. Тем самым запустив механизм воплощения своего плана. И сейчас пришло время основного действия.
Дина нажала на телефоне кнопку вызова и с торжествующим видом посмотрела на Вэла. Только тот почему-то хмыкнул и как-то самоуверенно опёрся на «Ямаху».
- Готов поспорить на собственный мотоцикл, что историю появления этого кубка и этой фотографии ты не знаешь, - прищурившись, заметил он. Дина на автомате легкомысленно махнула рукой.
- Готова поспорить на билет до Исландии, что ты тоже много каких историй про Габи не знаешь, - попыталась вернуть шпильку она, но Вэл столь провокационное заявление почему-то пропустил мимо ушей.
- Дин, осади, - вполне дружелюбно отозвался он. – У меня и в мыслях не было ставить под сомнение глубину ваших с Эдвардом чувств. Просто, по имеющимся у меня сведениям, Эдди до смерти боится лошадей. Впрочем, если ему удалось преодолеть этот страх…
Дина вздрогнула.
- До смерти боится лошадей… - совершенно опустошённо повторила она и увидела, как Вэл принял позу охотничьей собаки, учуявшей добычу.
- Видимо, не удалось, - утвердительно проговорил он и посмотрел на Дину так, что у той по спине пробежал холодок. – Дина, признавайся, что вы задумали. Или, вернее, что ты задумала?
- Почему сразу задумала? – Девушка чуть отступила назад, лихорадочно соображая, есть ли ещё возможность предупредить Габриэллу, и если есть, то какая. – Даже если Эдди сам не садится на коня, он вполне может проконсультировать Габи…
Серая в яблоках лошадь вырвалась из чащи леса и помчалась по полю с такой скоростью, что даже Дине в первую секунду показалось, будто кузине угрожает смертельная опасность. А судя по вмиг побелевшему лицу Вэла, у парня сомнений в этом и вовсе не возникло. Не отрывая взгляда от чудом удерживающейся в седле Габриэллы, он в мгновение ока оседлал и завёл мотоцикл… И Дина, разгадав его намерения, в последний момент успела вцепиться в руль «Ямахи».
- С ума сошёл! Тридцать метров овраг, и никакого разгона! Или ты крылья к мотоциклу приточил?!
Но Вэл никак не отреагировал на Динину остроту. И вообще не обратил на неё никакого внимания. Прищурившись, он быстро и профессионально изучал окружающий ландшафт, очевидно, решая, в каком месте лучше совершить прыжок.
Дина сильнее сжала пальцы на руле «Ямахи».
- Там же Эдди! На той стороне! Он поможет! Он ей обязательно поможет! – твердила она, совершенно не веря самой себе и безумно боясь отвернуться от Вэла хоть на секунду, чтобы посмотреть, что происходит на поле, и позволить ему… Как же она попала в такую ситуацию? – Вэл, всё будет хорошо! Я уверена, ты только…
Вэл молча, но без малейшей неприязни разжал её пальцы. Мотор взревел… и Дина не выдержала.
- Это игра! Это всё игра! – перекрывая шум мотоцикла, закричала она. – Габи сама погнала лошадь! Она сама её остановит! В любой момент! Когда захочет!
Вэл на секунду замер, переваривая полученную информацию, потом обернулся к Дине.
- Уверена? – холодно-стальным голосом спросил он. Дина кивнула и дрожащими руками достала из кармана мобильный телефон с намерением немедленно позвонить Габриэлле и дать отбой дальнейшему ходу операции. Но в этот момент верхом на рослом жеребце неопределённой масти из леса выскочил Эдвард. Почти что копируя Вэла, он окинул взглядом раскинувшиеся просторы, вероятно, прикидывая, как лучше всего перехватить Габриэллу, потом бросился ей наперерез, и, спустя всего пару минут, принимал благодарность спасённой подруги. Дина, уже не рассчитывающая на сколько-нибудь удачное завершение своего плана, мысленно возносила хвалу Всевышнему и любовно поглядывала на Эдварда, преодолевшего свой страх и выручившего свою девушку, как вдруг услышала за спиной спокойный и, разумеется, насмешливый голос.
- Полагаю, спектакль предназначался для нас с Эдди?
Дина обернулась и одарила Вэла далеко не восторженным взглядом.
- Полагаю, моего ответа тебе не требуется? – раздражённо высказала она. Вэл, конечно, был вовсе не виноват в том, что в её идеальном плане обнаружился изъян, из-за которого сам он едва не ринулся в пропасть. Но какого чёрта! Дина ведь для них старалась, а теперь что, вынуждена оправдываться? Унижаться, прося прощения? Ещё чего не хватало! – Я же сказала, что Эдди – отличный наездник! Но тебе же мало моего слова! Ты же самый умный! Тебе же только!..
Она осеклась, проследив за взглядом снова не слушающего её Вэла. И без сил опустилась на землю.
– Ой, мамочки!..
Неопределённо масти скакун вместе с вцепившимся в него Эдвардом летел прямо к оврагу. Спешившаяся Габриэлла была уже лишком далеко. И Дине не надо было видеть ни бешенства в глазах лошади, ни ужаса, написанного на лице Эдварда – она сердцем почувствовала, что стряслась беда. И сейчас холодела с каждым новым ударом копыт. И уже не услышала нового взрёва мотоцикла и не увидела красивейшего полёта «Ямахи» через овраг. И только потом, на одном дыхании, следила, как Вэл перехватил жеребца у самого оврага, отводя его в безопасную сторону, как вынудил сбросить темп, а потом и вовсе остановиться, с каким трудом отцеплял товарища от сбруи и как Эдди вывалился из седла и остался на земле неподвижен.
Дина вскочила и бросилась к замаскированному мостику через овраг…

* * *
В отличие от Дины, Вэл знал, что ничем не рискует. Чёрная «Ямаха» со встроенным усилителем мощности двигателя перенесла его через овраг, не дрогнув. Отловить взбесившегося жеребца с Эдвардом на спине оказалось значительно сложнее, а остановить его и вовсе удалось только после того, как Вэл понял причину строптивости скакуна.
- Ослабь хватку! – на ходу посоветовал Вэл намертво вцепившемуся в лошадь товарищу. – Ты же ему вздохнуть не даёшь. Он так и будет тебя тащить, пока не свалится без сил.
Но Эдвард только повернул к Вэлу голову, и по его перекошенному от страха лицу тот понял, что Эдди не слышит ни слова.
- О, чудно! – Вэл обмотал поводья вокруг руля, предупреждая возможный рывок жеребца из-за своих дальнейших действий, и резко надавил на клаксон мотоцикла. Вой, весьма похожий на тревожный гудок их мобильных телефонов, слышали, наверное, и в центре Виктории. Бедная ошалевшая лошадь попыталась встать на дыбы, однако вес нагруженной «Ямахи» заставил её отказаться от своего намерения. Но главного Вэл добился: взгляд у Эдди приобрёл осмысленность; юноша затряс головой, приходя в себя, потом разжал руки и без сил сполз на землю. Вэл тут же заглушил мотор и спрыгнул к товарищу.
- Мой поздравления! – сообщил он, с удовлетворением отметив, что физически товарищ нисколько не пострадал. – Условные рефлексы у тебя заточены на пять с плюсом.
Но Эдвард, не поднимая головы, только фыркнул.
- Можешь не утруждать себя, упражняясь в остроумии, - весьма недружелюбно ответил он. – Уже и так все в курсе, какой ты герой.
Вэл чуть озадаченно хмыкнул. В Эдди, конечно, могло заговорить оскорблённое самолюбие, хотя раньше он подобным не страдал. Но что-то в его тоне подсказывало Вэлу иное объяснение обиды товарища.
- И чем это я так насолил вашей сладкой парочке, что вы сегодня с утра на меня кидаетесь? – без малейшей неприязни поинтересовался он. – То Дина нотации читала, то ты вдруг с цепи сорвался. Может, объяснишься?
Эдвард вскочил на ноги и, сверкнув глазами, подступил к Вэлу.
- А ты, значит, не понимаешь?! – с плохо скрываемой яростью выговорил он. – Или думаешь, что я полный идиот?! Мало тебе, что Дина и так днями напролёт только о тебе стрекочет? Теперь ты решил ещё и меня перед ней опустить? Воспользовался тем, что я боюсь лошадей, а сам…
Вэл присвистнул.
- Ого, куда тебя занесло, - заметил он и прищурился. – Сам придумал или подсказал кто?
- Представь себе, сам! – Эдвард плюхнулся обратно на землю и демонстративно отвернулся от товарища. – Сволочь ты! Дуришь девчонкам головы! Ну ладно, Дина, она натура увлекающаяся, но Габи-то жизнь за тебя готова отдать. А ты!..
- А я тут с тобой, Отелло новоиспечённым, вожусь. – Вэл опёрся на мотоцикл и скрестил руки на груди. – Через овраг прыгаю, с лошади снимаю. А потом ещё и бредовые обвинения выслушиваю. А всё потому, что вы с Диной просто обожаете заниматься благодеяниями, не спрашивая, нуждается ли в них кто-нибудь. Давай уже договоримся: я не нуждаюсь! Я все свои проблемы решаю сам. И это значительно менее разрушительно и для меня, и для окружающих.
Эдвард уставился на него в полнейшем недоумении.
- Если ты решил, что я уступлю тебе Дину…
Вэл чуть слышно застонал. Потом резко распрямился, указал на землю и не предполагающим пререканий тоном скомандовал:
- Быстро: ложись на землю и изображай глубокий обморок. И никаких импровизаций до моего сигнала!
Говоря откровенно, Вэл не слишком рассчитывал на послушание товарища. Но привычка беспрекословно подчиняться, видимо, ещё не выветрилась из головы Эдварда. Он повалился на спину и закрыл глаза как раз в тот момент, когда Габи и Дина одновременно оказались на расстоянии слышимости звука человеческого голоса. Вэл мужественно выдержал первую волну стенаний и раскаяния в содеянном от обеих кузин. Потом тем же приказным тоном велел девчонкам срочно скакать за помощью, сославшись на то, что Эдварда в таком состоянии беспокоить противопоказано. И, только когда обе всадницы скрылись за деревьями, подал товарищу руку, помогая встать на ноги.
- Я… Я, честно… Я даже сказать не знаю, что… - пробормотал Эдвард, которому услышанного оказалось достаточно, чтобы свести все концы с концами. – Дина… И Габи… Они такое…
- Садись! – Вэл кивнул на мотоцикл и протянул Эдварду шлем. – Надо перехватить девчонок на выезде из парка, пока они ещё каких дров не наломали. Нам, по ходу, и так с тобой сегодня достанется.
- За что? – изумился Эдвард, садясь позади товарища. – Они же сами заварили эту кашу.
- За то, что нам не понравилась их стряпня, - усмехнулся Вэл и нажал на педаль газа.


* * *
Вэл представлял себе сегодняшнее свидание как-то иначе. Даже с учётом странного времени и места встречи, назначенных Габриэллой, в его планы не входило плестись напару с Эдвардом по пыльной дороге за двумя обиженными девчонками, перекидываться несмешными шутками с товарищем по несчастью и мысленно убеждать себя, что этот Габин гнев быстро пройдёт и всё вернётся к прежним отношениям. Сомнений в этом не было и не должно было быть. Но, кажется, воспоминания о предыдущей ссоре с Габриэллой были ещё слишком свежи. А потому утреннее солнечное настроение улетучивалось с каждым шагом, и даже благополучное разрешение недоразумения между ним и Эдвардом не приносило должного удовлетворения.
- Ты не сказал Дине, за что я получил этот кубок? – осторожно спросил Эдвард, очевидно, окончательно переварив всю сегодняшнюю историю и желая уточнить некоторые детали. Вэл покачал головой. Эдди облегчённо вздохнул. Вэл усмехнулся.
- Боюсь, что эта история будет первым условием вашего примирения, - заметил он. Эдвард фыркнул.
- Нет, я вообще не понимаю, чего они дуются! Мы же просто отплатили им их же монетой. А теперь ещё и просить прощения должны?
Вэл улыбнулся.
- Не только просить прощения, но ещё и благодарить за чудесный план, в результате осуществления которого мы с тобой вновь обрели друг друга.
Эдвард снова фыркнул, потом смущённо отвёл глаза.
- Ты… извини меня за мои идиотские подозрения, лады? Просто Дина… Она такая, и я её такую обожаю. Только ещё не всегда понимаю, чего она хочет.
Вэл отмахнулся от этих покаянных речей.
- Она хочет, чтобы ты был счастлив, для чего готова перешагнуть через любого – это самое главное, что я уяснил из всей сегодняшней истории, - резонно заметил он и добавил: - И вот когда ты начнёшь смотреть на любые события именно с этой позиции, тогда подобные проблемы перестанут возникать.
Эдвард снова вздохнул – на этот раз огорчённо.
- Тогда она придумает что-нибудь другое – это же девчонки, - возразил он. – И поверь, я знаю достаточное их количество, чтобы не казаться голословным. Их никогда не понять. Но, возможно, в этом-то и вся прелесть.
Вэл пожал плечами. В отличие от Эдварда, он абсолютно точно знал, что и когда нужно сказать Габриэлле и как поступить в щекотливой ситуации. Но всё равно постоянно умудрялся выдавать какие-нибудь глупости, ставя под сомнение собственную адекватность и сводя к минимуму возможность извлечь из своей проницательности хоть какую-то пользу. И оставалось только удивляться тому, что Габи это вовсе не огорчало, а, кажется, даже радовало и трогало до глубины души. Вынуждая говорить в ответ всякие невероятные вещи, в которые Вэл до дрожи хотел верить, и прижиматься к нему всем телом, смущённо пряча порозовевшее лицо, а потом…
Вэл встряхнул головой, выдирая себя из грёз. На кой чёрт он сегодня обидел девушку, без которой вообще не мыслил нового дня? Чтобы проучить Дину? Чтобы поддержать Эдварда? Чтобы вернуться к тому, что было до их злосчастного бойкота?
Габи сказала недавно, что ему неплохо было бы научиться думать не только о других, но и о себе. Почему-то он привычно пропустил это замечание мимо ушей. Только ведь и Габино терпение небезгранично. И в тот момент, когда оно закончится, будет ли у Вэла шанс всё исправить? И стоит ли испытывать судьбу, когда можно просто догнать Габриэллу, заглянуть ей в глаза и…
- Ладно, хватит! – Вэл бросил катимый им мотоцикл посередине дороги, сделал несколько быстрых шагов, преодолевая разделяющее их с девушкой расстояние, и развернул её к себе.
- Габи…
Он был готов ко всему. К оскорблённому молчанию, гордо вскинутой голове и пронзительному взгляду. К бессвязным обвинениям, горьким слезам и нежеланию его видеть. К сарказму, колючим усмешкам и нелицеприятным жестам. Он знал, что должен делать в любом из этих случаев.
Но Габи улыбнулась – словно солнце вдруг стало по-летнему тёплым – и моментально растопила глупое, но оттого не менее тяжёлое ощущение безысходности, холодной пробкой стоявшее у Вэла в горле и не дававшее спокойно дышать. Вэл качнул головой, поражаясь собственной чувствительности, и с удовольствием привлёк Габриэллу к себе. Она прижалась к его груди, совершенно спокойная и расслабленная, словно и не было никакой обиды – или словно Габи была абсолютно уверена в том, что эта нелепая ссора ничего не значит, - а потом обвила его шею руками и нежно поцеловала чуть пониже уха, вынудив Вэла коротко выдохнуть, а потом усмехнуться.
- Развела меня, как мальчишку.
Но Габи замотала головой и, притянув парня к себе, коснулась губами его губ…
- Я честно старалась на тебя рассердиться, - призналась она, когда Вэл чуть ослабил объятия и, удручённый видом безобразия, в которое сам только что превратил её тщательно уложенный на голове узел, принялся не слишком умело возвращать её причёске хоть сколько-нибудь приличный вид. – Я шла рядом с Диной, не позволяя себе оборачиваться, видела её искренние слёзы и слушала весьма справедливые упрёки в адрес вашей отвратительной проделки, убеждала себя, что подобное нельзя спускать тебе с рук… А сама только и искала повод, чтобы остановиться. Чтобы ты всё понял и сделал первый шаг. Снова. Как всегда… - Она вздохнула.
Вэл ещё раз коснулся её волос, отводя их назад.
- Я всё понял, - сказал он и прижался губами к её виску. Габи закрыла глаза и довольно улыбнулась.
- И даже не будешь ругать меня за то, что я согласилась участвовать в Динином замысле?
Вэл невольно вспомнил пережитый им сегодня страх за Габриэллу. Наверное, стоило хотя бы взять с неё обещание отказаться в будущем от подобного рода проверок его на прочность. Но, чёрт побери, какое всё это имело значение, если Габи снова была в его объятиях, снова смотрела на него влюблёнными глазами и снова так чутко отвечала на его поцелуи?
- Ты же не могла бездействовать, когда я так мучился из-за нашего с Эдди недопонимания, - заявил он и, дождавшись смущённого румянца на Габиных щеках, продолжил: - К тому же ваш план сработал, а победителей, как известно, не судят.
Габи рассмеялась.
- Ты говоришь, совсем как Дина. Мне даже начинает казаться…
Но Вэл не дал ей закончить, резко прижав к себе и принявшись целовать – горячо и встревожено, словно пытаясь что-то доказать. И Габи, наверное, надо было остановить его и выяснить, что вдруг произошло, но она только зарылась пальцами в его волосы, прильнула к нему всем телом и приоткрыла губы, не желая отказывать себе ни в капле удовольствия. Вэл не заставил просить себя дважды, и Габи, вмиг ощутив, как закружилась голова, а саму её бросило в жар, нежно ответила на его ласку и почувствовала, как заколотилось у него сердце. Габи всегда приводило это в восторг, но разливающиеся от груди и ниже уже знакомые волны тут же подавляли его, вызывая всё нарастающее желание прижаться к Вэлу ещё крепче, дотронуться до его тёплой кожи – и услышать, как он сдавленно выдыхает, и увидеть в его глазах то самое волнующее выражение, из-за которого ночами снились неприличные, но невыносимо сладкие сны.
- Не смей даже думать, что меня интересует Дина или ещё какая-нибудь твоя новозеландская кузина! – чуть хриплым голосом, из-за которого Габи совершенно упустила суть сказанного, проговорил он. – Я влюблён в тебя по уши! Так, что порой сам себе удивляюсь!
Габи засопела от удовольствия и всё-таки лукаво поинтересовалась:
- По уши сверху или по уши снизу?
Вэл хмыкнул – этот чертёнок ещё издевается!
Он наклонил голову и, обдав Габино ушко дыханием, едва ощутимо поцеловал прямо за ним. Габи тихонько охнула, чувствуя, что ноги становятся ватными, и вцепилась в Вэла, чтобы не упасть, если он вдруг продолжит пользоваться своими знаниями о её слабостях. Если бы у Габриэллы только хватило смелости отплатить ему тем же…
- Так достаточно понятно? – негромко спросил Вэл, явно довольный произведённым на девушку впечатлением. Габи несильно ткнула его в грудь и состроила обиженную рожицу.
- Это запрещённый приём!
Вэл улыбнулся.
- Не помню, чтобы ты мне его запрещала.
- Я!.. – Габи осеклась и чуть слышно выдохнула. Потом скользнула руками по его спине, провела пальчиками по шее и почувствовала, как Вэл замер в ожидании. Он бы не попросил, даже если бы от этого зависела его жизнь. Но Габриэлле самой слишком сильно хотелось сделать ему приятное. Она на секунду зарылась носом в расстёгнутый воротник его рубашки, потом осторожно поцеловала в ложбинку. Обнимавшие её руки чуть дрогнули, и Габи, забыв про скромность и все свои страхи, принялась нежно исследовать беззащитную шею парня, который, оказывается, тоже очень чутко реагировал на любые её прикосновения.
Вэл дышал часто, отрывисто, не ослаблял объятия, а только крепко сжимал одной рукой прядь Габиных волос и, кажется, прилагал все силы для того, чтобы не поддаться на её провокации. Габи и сама отлично знала, что пыльная загородная дорога не то место, где стоило демонстрировать своё отношение к парню. Но его прикосновения лишали её разума, а это вот молчаливое позволение делать всё, что ей хочется, обрывало на корню любое воспоминание о правилах приличия. И Габи, увязая всё глубже, скользила губами по его обжигающей коже, наслаждалась собственной властью и сама утопала в блаженстве.
Вэл опомнился первым – всё-таки его самообладание всегда было на высоте. Он с усилием отлепил Габриэллу от себя и, потрясённо глядя на девушку, с трудом выдохнул её имя. Габи хлопнула ресницами, потом тряхнула головой, стараясь прийти в себя и придумать какие-нибудь уместные случаю слова, но быстро отказалась от этой затеи. Просто шагнула к Вэлу, бесконечно целомудренно обняла и положила голову ему на плечо.
- Я так тебя люблю…
Вэл снова сомкнул руки и прижался щекой к её чёлке. Вряд ли Габи догадывалась, сколько значат для него её слова. И вряд ли он когда-нибудь сможет понять, чем их заслужил. Зато абсолютно точно знал: он сделает всё, чтобы Габи никогда не пожалела о своём выборе. И не захотела отказаться от собственных чувств.
- Я тоже тебя люблю, - жарко ответил он и сокрушённо продолжил: - И, по-моему, с каждым днём всё больше.
Габи вынырнула из своего укрытия.
- Правда? – с узнаваемой провокационной ноткой спросила она.
- Правда-правда, - рассмеялся Вэл и снова нашёл её губы…

* * *

- Всё, Габи, я так больше не могу! Ну хоть ты поговори с ней! Это же чёрт знает что!
Эдвард поймал Габриэллу в школе после нескольких дней бесплодных попыток помириться с Диной.
- Она делает вид, что не знакома со мной! Проходит мимо на переменах, не отвечает на сообщения, отбивает звонки! Да, я знаю, что свалял дурака! Причём несколько раз! Да, я знаю, что она старалась ради меня, идиота, а я этого не оценил! Габи, я всё знаю! Не знаю только, как к ней подступиться, чтобы вымолить прощение.
Габриэлла улыбнулась и развела руками.
- Эдди, я честно пыталась уговорить Дину выслушать тебя. Я убеждала её, что ты поступил так не со зла, а под влиянием пережитого потрясения и падения с лошади. Я даже рискнула обвинить во всей этой истории Вэла, но и это не возымело должного эффекта. Она такая же упрямая, как и ты. И, очевидно, только тебе под силу вернуть ваши прежние отношения. Пока она не приняла какое-нибудь неразумное и нерациональное решение снова уехать в Исландию, например.
Эдвард подскочил.
- Дина собирается в Исландию?!
Габи не особо весело рассмеялась.
- Пока нет. Но если ты будешь тянуть до конца учебного года…


…- Габи, мне нужна твоя помощь!
Девушка оторвалась от учебника и увидела весьма решительно настроенного Эдварда.
- Ты меня пугаешь, - негромко отозвалась она. Эдвард придвинул к её парте ближайший стул, плюхнулся на него и умоляюще посмотрел на Габриэллу.
- Габи, я всё продумал. Целый день сегодня потратил, чтобы проработать все детали и ничего не упустить. Чтобы уже наверняка. Но весь мой идеальный план полетит в тартарары, если ты не сжалишься и не согласишься мне подыграть. Тебе там и делать-то ничего не придётся, честно. Ну, ты же сама сказала, что я должен действовать! А без тебя мне ну никак не управиться!
Проклиная собственное любопытство и присущую ей жалостливость, Габи вопросительно посмотрела на Эдварда.
- Идеальный план? – переспросила она. – Столь же идеальный, как и Динин?
Эдди махнул рукой.
- Во всяком случае, точно менее травмоопасный, - заверил он подругу. – Габи, ну я же знаю, как произвести впечатление на девушек. Да и тебе нужно будет только заманить Дину в указанное мной место и незаметно нас запереть. Никаких скачек на лошадях, никаких спасений попавших в беду девиц. Всё очень спокойно, красиво и, я надеюсь, действенно.
Габи заинтриговано захлопнула книгу.
- Но сначала ты расскажешь мне всё, что задумал: подробно по всем пунктам. А уж там я решу, стоит ли мне в очередной раз связываться с вашей парочкой.


* * *
К полудню всё было готово. Свидание Эдвард продумал основательно. Выбрал самое высокое здание в Виктории, с крыши которого открывался живописный вид на город и окружающие его окрестности. Собственноручно украсил место будущего свидания любимыми Диной оранжевыми цветами и гирляндами с романтическими фигурками. Лично договорился со скрипачом и официантом, в обязанности которых входило сделать этот вечер незабываемым. Наконец, тщательно отобрал блюда, которые не могли не привести Дину в восторг. Оставалось только дожидаться назначенного им же часа встречи и надеяться, что Габи не подведёт. И что Дина оценит его старания…
В половине пятого позвонил официант и сказал, что не сможет прийти. Долго извинялся и оправдывался, ссылаясь на необходимость срочно уехать из города. Эдвард милостиво отпустил ему этот грех и только потом понял, что найти свободного официанта в пятницу вечером ему вряд ли удастся. К счастью, эта проблема была быстро улажена Габриэллой, которая какими-то правдами и неправдами выпросила у Кевина одного из гарсонов его кафе. Эдвард перевёл дыхание и отправился проверять сохранность остальных своих приготовлений. И не увидел загадочной улыбки на губах своей подруги. И не сделал соответствующих выводов…
Впрочем, Габи выполнила своё обещание: ровно в восемь часов вечера Дина оказалась на указанной Эдвардом крыше и с лёгким недоумением осматривала разработанные им декорации. Но, увидев самого парня в костюме и с букетом ослепительных цветов в руках, сузила глаза.
- Зря старался, - презрительно бросила она и уверенным шагом направилась к выходу с крыши. Однако дверь оказалась заперта.
- Я предвидел такую реакцию, - с заметным напряжением в голосе заявил Эдвард. – И догадываюсь, что услышу от тебя сейчас. Но, прости, я не дам тебе уйти, пока мы не поговорим.
Дина несколько секунд стояла к нему спиной, переваривая услышанное. Потом приняла решение. Молча развернулась и, обойдя Эдварда на расстоянии вытянутой руки, уселась за сервированный столик. Официант тут же подал её любимый греческий салат и налил в бокал столь же любимый гранатовый сок, но Дина, холодно поблагодарив гарсона, отвернулась от еды и устремила свой взор сквозь огни Виктории в непроглядную тьму за её пределами. Дина услышала, как Эдвард сел напротив и как за её спиной заиграла негромкая романтическая музыка, и с усилием проглотила вставший в горле комок. Она понимала, что Эдвард старался для неё, приложив массу усилий и учтя все возможные Динины капризы. Но только от этого становилось ещё больнее. Потому что то, как поступил с ней Эдвард, прикинувшись умирающим, простить было нельзя. Даже не так. Его шутка разбила ей сердце. Перечеркнула всё хорошее, что было между ними. Уничтожила любовь. И Дине очень не хотелось объяснять Эдварду, почему это произошло. Как и вообще видеть его и общаться с ним. Но уж коли она попала в западню, следовало пройти это испытание с честью. Не показать своей боли. И не дать Эдварду ни малейшей надежды на их общее будущее. Чёрт с ней, с мечтой вместе поступить в Стэнфорд. Поселиться попарно в общежитии и потом бегать друг к другу, нарушая режим. Пусть катится в свой Массачусетс. Найдёт там себе другую девчонку – или сразу несколько – и устраивает им романтические ужины! Может быть, на них такая банальность произведёт какое-то впечатление. А с Дины довольно. В конце концов, она ведь с самого начала знала, что ничего хорошего из их отношений не получится. Они были слишком… разными. И, как оказалось, не только во внешности было дело. Эдвард выставил себя жестоким циником, а Дина не принимала подобных качеств в людях. И не могла простить.
Эдвард что-то проникновенно рассказывал, умолял, даже, кажется, признавался в любви, но Дина отключилась от всего происходящего. Упиваться собственной болью было проще, чем разбираться в том, что творилось у неё на сердце. К тому же только так она могла набраться сил и сказать Эдварду, что между ними всё кончено. А сказать это было необходимо. И раз уж Эдди так настойчиво выпрашивал у неё хоть слово…
- Я больше тебя не люблю, - не оборачиваясь, уронила она.
Эдвард осёкся и побледнел.
- Что, прости?
Дина помолчала, стараясь избавиться от очередного кома в горле, потом быстро скользнула взглядом по парню и уставилась на закрытую дверь.
- Я больше тебя не люблю, - делано-равнодушно повторила она и краем глаза заметила, как Эдвард вздрогнул и сжал кулаки.
- Что за чушь? – возмутился он. – Когда ты успела?..
- Когда увидела тебя верхом на «Ямахе». – Дина продолжала гипнотизировать дверь, словно надеясь, что та откроется и ей удастся сбежать с крыши прежде, чем разъярённый Эдвард её оттуда спустит. – Живого и невредимого.
Эдвард хмыкнул.
- То есть, было бы лучше, если бы я умер, свалившись с той лошади? – сердито поинтересовался он. – С твоей, кстати, лёгкой руки.
Дина с гневом обернулась к парню.
- То есть, я же ещё во всём и виновата?! – с трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик, воскликнула она. Эдвард передёрнул плечами.
- Ты же заварила всю эту кашу. Дин, я пятьсот раз просил тебя не вмешиваться в чужие жизни. Но ты же считаешь себя умнее всех. А как разок оказалась на месте объектов твоих «благодеяний», так и устроила трагедию. Это не слишком-то честно, не находишь?
Дина заводилась всё сильнее с каждым произносимым им словом. И пусть в глубине души она не могла не признать частичную их правоту, накопленная обида требовала выхода. И случай наконец представился.
- Я, между прочим, для тебя старалась! И для Вэла! И для Габи! Хотела, чтобы вам хорошо было! А вы!.. Просто отомстить! Посмеяться! Мерзость!
- Мерзость?! – Эдвард вскочил и, оперевшись на столик руками, вызывающе посмотрел на Дину. – А меня усадить на лошадь, значит, не мерзость?! А то, что меня чуть кондрашка не хватила, когда Габи эта гадина с копытами понесла, тоже в порядке вещей?! Да я этих тварей за десять метров обхожу, ещё и отворачиваюсь! А ты!..
Дина тоже вскочила: её глаза метели молнии.
- А вот об этом надо было рассказать мне раньше, когда я у тебя про кубок выспрашивала! Но нет, я же сей милости недостойна! Вэл вон в курсе: ну, конечно, вы же с ним такие друзья-товарищи! А я кто?! Так, проходная дурочка, к чему утруждать себя какими-то рассказами?! Я и так!..
- Да, Дина! Чёрт! – Эдвард несильно стукнул по столу и отвёл глаза к небу. – Подобные истории не рассказывают девушкам, в которых влюблены! Они портят наш геройский образ в ваших глазах!
- Что за чушь! – фыркнула Дина, весьма, однако, довольная его неожиданным признанием в любви. Выговорившись и выпустив пар, она неожиданно поняла, что вовсе не испытывает к Эдварду той ненависти, которая отравляла её жизнь с момента их ссоры. Более того, и обида вдруг перестала казаться столь уж сильной и непростительной. Тем более, что и Эдди со своей стороны имел полное право злиться на неё, и вполне обоснованно. А он вместо этого устроил ей такой шикарный романтический ужин: пригласил скрипача, заказал любимые блюда… А она…
Эдвард махнул рукой, очевидно, желая замять эту тему, но по неосторожности смахнул со стола очаровательного ангелочка, удерживающего ароматическую свечу. Подсвечник отлетел в сторону и, ударившись о бетонный пол, разбился вдребезги. В ту же секунду смолкла красивая грустная мелодия, безжалостно оборванная лопнувшей струной. Эдвард с робкой надеждой посмотрел на скрипача, но тот только пожал плечами и принялся упаковывать инструмент. Эдвард снова чертыхнулся и, не глядя на Дину, плюхнулся было на свой стул. И вдруг очутился на полу, вероятно, не рассчитав траекторию своего движения и промахнувшись мимо сидения. Не сразу осознав, что произошло, Эдвард вскочил, да так резко, что налетел на стол, вынудив тот опасно накрениться вперёд. Эдвард схватил столик за края, дабы избежать дальнейших разрушений, и с божьей помощью остановил процесс и спас-таки часть столовых приборов от падения на пол. И, только проверив стол на устойчивость, заметил, что умудрился вляпаться рукавом во что-то ярко-оранжевое и не особо подходящее к его костюму.
Дина ошарашено смотрела на всю эту череду злоключений, свалившихся на Эдварда в одночасье, и не знала, броситься ли ему на помощь или остаться на месте, дабы избежать более плачевных последствий.
Наконец Эдвард распрямился и довольно измученно ей улыбнулся. Дина попытался было состроить сердитое лицо, но в этот момент со стороны ограждения послышался какой-то треск, и разноцветные гирлянды погасли одна за другой с такой скоростью, что Дина, кажется, не успела даже во второй раз вздохнуть. Крыша погрузилась во мрак, и в этой темноте раздалось возмущённое проклятие Эдварда, стук кулака об стол и следом болезненный вскрик – кажется, Эдвард умудрился приземлить руку аккурат на вилку. Дина машинально бросилась к нему, но Эдвард резко отвернулся, пнул попавшийся под ноги стул и, сделав два быстрых шага к ограждению крыши, обречённо облокотился на перила.
Всё было кончено.
Идея потерпела крах, романтический ужин обернулся позором, а попытка объясниться с Диной привела лишь к новой ссоре. Эдвард упустил свой шанс. И что толку, если он уже просто не представлял своего будущего без Дины? Она-то, видимо, отлично его представляет. Раз так спокойно говорит, что не любит. А кто он такой, чтобы удерживать её, когда она всё решила? Какая, в конце концов, разница, чего хочется ему? Пора перестать быть эгоистом и отпустить Дину. Как она хотела. С самого начала.
Холодная крупная капля упала Эдварду за шиворот, моментально вызвав озноб и заставив действовать. Эдвард вытащил из кармана запасной ключ и резко повернулся к Дине. И тотчас почувствовал её руки на своей шее, и сам не понял, как начал её целовать – горячо, сладко, правильно. А Дина не отталкивала – словно и не было его жестокого розыгрыша и её не менее жестоких слов. А если и были, то только для этого: для жарко-напряжённых объятий, для искренних и словно новых поцелуев, для робких и всё равно лукавых взглядов, от которых у Эдварда пропадало всё его красноречие.
- Я идиот, прости, - сам не зная зачем, признался он. Дина покачала головой.
- Не идиот, - возразила она и улыбнулась. – Просто дурачок. Самый непонятливый дурачок на свете.
Эдвард хмыкнул и крепче сжал руки.
- Значит, берёшь свои слова назад? – немного вызывающе поинтересовался он, потому что несмотря на разыгравшуюся только что нежную сцену всё равно до смерти боялся отрицательного ответа. – Что больше меня не любишь?
Дина виновато отвела взгляд и тем не менее сбравировала:
- Только после того, как ты мне расскажешь историю своих отношений с лошадьми, - поставила условие она.
Эдвард сделал убитое лицо.
- Дин, ну, пожалуйста, - умоляюще попросил он, но девушка была непреклонна. Эдвард выдохнул, отвернулся и, глядя то в пол, то в хмурое, грозное небо, заговорил: - Я тогда на девчонку одну запал… Ну, как запал? Модно было сходить по ней с ума, ну и мы всем потоком сходили… А у неё отец конный клуб держал, и она, соответственно, гарцевала, как особа королевских кровей. И мне в один чёрный день моей жизни пришла в голову «потрясающая» идея, как произвести на неё впечатление. Я записался в этот самый клуб и около полугода честно посещал все занятия и выполнял все тренерские указания. А потом пришло время ежегодных соревнований по конкуру, и я по чистой случайности попал в число запасных участников. Дальше – больше. Один из наших наездников травмировался на тренировке, и мне выпал шанс на деле доказать, чего я стою. Только я, как всегда, перестарался. Вместо того, чтобы просто выполнить все упражнения, сведя риск к минимуму, я решил выиграть время и сократить дистанцию перед очередным барьером. Но моя лошадь, не будь дурой, встала вместо прыжка на дыбы – кстати, именно этот исторический момент и запечатлён на снимке, который стоит у отца на столе: папа говорит, что он его вдохновляет. Меня же этот факт вдохновил только на то, чтобы вцепиться в лошадь руками и ногами, да так, что та ошалела и понесла. Она вырвалась с площадки для конкура, сиганула через какое-то ограждение и деранула по кругу в тот самый момент, когда на ипподроме был дан старт очередного заезда. Короче, заезд мы с ней, конечно, не выиграли – пришли третьими или четвёртыми – и отлавливали нас потом тоже весело… И даже кубок дали как единственным призёрам одновременно двух соревнований: а наш клуб в итоге и без моих очков занял второе место. Но я с тех пор на лошадей даже смотреть не могу. А твоего урока, чувствую, мне вообще хватит до конца жизни.
Эдвард закончил рассказ и осторожно посмотрел на Дину, ожидая, что та прячет улыбку, если вообще не похрюкивает от смеха куда-нибудь ему в плечо. Эдвард очень не хотел, чтобы ей стали известны подробности столь некрасивой истории: всё-таки девушка должна гордиться и восхищаться своим парнем. Но Дина загнала его в угол – а Эдварду было жизненно необходимо услышать от неё признание в том, что её чувства к нему не исчезли. И теперь…
В Дининых глазах было напряжённое ожидание.
- А девушка? – с лёгкой запинкой спросила она. Эдвард удивлённо поднял брови.
- Какая девушка?
Дина нахмурилась.
- Та, ради которой ты пошёл в конный клуб. Что стало с вашими отношениями?
Эдвард выдохнул и рассмеялся.
- Наши отношения накрылись медным тазом, так и не начавшись. Встретив её после всего этого в школе, я вдруг принялся предъявлять ей претензии, словно это она была виновата в том, что со мной произошло. Не помню, чем закончилась та страстная сцена, но присутствовавшие при этом старшеклассники почему-то решили, что в тот момент я её отшивал. А так как девушка до тех пор считалась этакой Снежной королевой – холодной и неприступной, то за мной тут же закрепилось звание местного Дон Жуана со всеми вытекающими отсюда последствиями. Девушку, кстати, Гретой звали. Об остальном, я думаю, ты и сама догадаешься.
- Та самая Грета? – изумлённо уточнила Дина.
- Да-да, та самая Грета, - подтвердил Эдвард. – И, Динь, я очень тебя прошу, давай на этом закроем тему моего знакомства с миром лошадей. Мне очень не хочется, чтобы ты смеялась надо мной или жалела меня. Я люблю тебя и всё ещё надеюсь на взаимность. Несмотря на всё то светопреставление, что я учинил сегодня.
Дина крепче прижалась к нему, потом подняла голову и стряхнула с волос Эдварда мелкие капельки начинающегося дождя.
- Я люблю тебя! - немного звонче, чем обычно, проговорила она. Потом рассмеялась и потянула Эдварда за руку. – И пойдём уже отсюда, пока не промокли до нитки. В «Светофоре» нынче потрясающее фирменное блюдо…


…- А Кевин гениального официанта, оказывается, не пожалел, - заметил Вэл, когда от стоящего напротив высокого здания отделились две знакомые фигуры, держащиеся за руки. – Он не только в совершенстве выполнил все твои указания по разрушению идеального романтического свидания, но и даже дождь для верности в нужный момент вызвать умудрился.
Габи покачала головой и как-то очень доверчиво прижалась щекой к его плечу.
- Думаю, дождь в нужный момент вызывает кто-то другой, - едва слышно произнесла она. И Вэл отлично понял, что она имела в виду.

@темы: Секрет силы звезд-2